мысли о звеньях и цепях уютно грызут мозг изнутри.
Сестрёнка тоже туда же - подходит под эту концепцию. которую я пока не озвучу внятно, концепцию-то ишь какие слова мудрённые дуреха-то выискала!
Сегодня в магазин зашло аж два городских сумасшедших. Одну, нашу постоянную клиентку, сопровождала мать, второй зашел сам, едва не капая слюной, навис над витриной, рассматривая часы. Я стояла на расстоянии вытянутой руки от него и думала, что не успею дотянуться до тревожной кнопки, и дело даже не в силе и дальности прыжка в сторону, а в том, что ключ от кассы остался у напарницы, ушедшей на обед.
Вечером, подкатив джинсы, бодро шагала, перепрыгивая лужи, на остановку. Пыталась улыбаться. В ушах кричал и рвал душу Обе-Рек "Ты"
на остановке меня поразила бабулька, стоящая простоволосой под дождем. И безразличные люди, прячущиеся под своими зонтами. Я укрыла ее своим.
Снова связка звеньев. Цепь.
Бабулька вздрогнула, обернулась на меня и посмотрела странным взглядом голодной и дикой собаки, которой кто-то на улице швырнул подачку.
Сердце укололо.
Я подождала пока она сядет в маршрутку и села сама. Боль не проходила. Пришлось держаться, как больной, за грудь, так будто становилось легче
Но, выходя из маршрутки, я не обернулась на старушку. Малодушие.
Я не добрая.

Мне не хватает кофе.
Вспомнилась Оля. Мне ее тоже не хватает - чтобы кто-то влетал в квартиру, еще с порога крича:"Марго, хватай сигареты и чай, пошли на балкон". По-сути, такой дружбы у меня вряд ли больше будет. Если бы я уехала домой. Ольцон была бы единственным спасением. Человек, на которого можно было орать "не включай варвара", человек, который мог меня растормошить из абсолютно любого состояния. даже чернейшей депресухи, когда я сжигала срезанные волосы и колола пальцы ножницами.
Она сейчас счастлива. Я знаю. Только ее звонки и письма с вопросом "когда ты приедешь? Нам надо поговорить, я скучаю." вызывают чувство вины. Друзей нельзя бросать так. А я от нее отдалилась.

Балкона мне тоже не хватает. чтобы можно было там стоять или, лучше. сидеть, укутавшись в халат и пить чай большими кружками. и курить-курить-курить, пока не отпустит боль.

забавно, что мое имя всегда и все переиначивают, или и вовсе зовут не по нему. Я сама отучилась почти откликаться на его полную версию.
Напарница на работе, долгим взглядом измерив меня, покачала головой: "Нет, ты не Марина и не МаринЭ, как я зову Сергеевну, я придумаю тебе имя позже".

Осень - время сумасшедших желаний и состояний.
В прошлой осени я напивалась в одиночку и потом едва не рыдала от благодарности, слыша как ко мне придут и будут греть своим присутствием.
Осень.
Я началась осенью.
Где-то в начале октября.